Кто-то Я. Часть 3

Сегодня среда — а это значит, что мы продолжаем делиться фрагментами будущей книги про нулевые от поэта, прозаика и радиоведущего Артема Новиченкова. В новых отрывках: прикосновение героя к эротическому, VHS-кассеты для взрослых и ностальгия по клипам Бритни Спирс. Внимание: по согласованию с автором материал публикуется с изъятиями фрагментов, поднимающих чувствительные темы; материал содержит обсценную лексику и предназначен исключительно для совершеннолетних читатель:ниц.

2004. Мастурбация

Откуда мы узнавали про секс, когда само слово было полузапретным? Оно не считалось матерным, но относилось к особой, табуированной лексике вместе с «влагалищем», «вагиной», «пенисом» и другими — словами, которые при нас не произносили взрослые. Но мы все слова эти знали и между собой делали вид, будто понимаем, о чем там речь в детской шуточке: «Мама с папой играли в футбол: штанга, штанга, гол-гол-гол».

У меня была «Энциклопедия для мальчиков» — с семилетним джентльменом на обложке, заботливо подаренная всем пацанам в младшей школе к 23-му февраля. Автор умудрялся рассуждать о вопросах пола, не называя вещи своими именами, и книга скорее оставляла в недоумении, чем объясняла. Мы ориентировались иначе. Кто-то находил порно на VHS-кассетах, спрятанных в коробки из-под «взрослых» американских фильмов, которые посмотреть ребенку не придет в голову. Кто-то просто слышал звуки за стенкой, а кто-то имел смелость подглядывал в щелочку. То есть все знали, что секс существует и занимает неотъемлемое место в жизни взрослых, но что именно там происходит — никто не понимал. Единого источника информации не существовало. Нельзя было залезть в интернет и вбить «Что такое секс?». А родители разговор об этом откладывали на потом.

1

Однажды в баскетбольной команде завязался горячий спор: сколько у девушек дырочек: две или три? Дело было в Череповце, куда мы приехали на турнир. Всей командой жили в двухкомнатной квартире, и разговор о сексе начался сам собой. Мнения разделились. Федя божился, что дырочек три, он сам трогал. Ваня настаивал, что две, аргументация строилась на каком-то разговоре с его мамой, но мы не вдавались в подробности. Спор не возбуждал — скорее вызывал научный интерес.

А действительно, сколько дырочек? И что считать за дырочку, а что нет? Дискуссия затянулась за полночь, пока не нагрянул тренер. Мы так и не пришли к ответу.

Я помню минуту перед началом сна, когда все уже заснули. Помню, как слушал их дыхания, умиротворенные после жаркого спора. Каждый из нас найдет ответ в разное время и по отдельности и уже не поделится. Но в тот вечер мы стояли вместе перед неразрешимым вопросом, невинные и горячие.

5

Мальчик рос, фантазия развивалась. В ■ лет для оргазма достаточно было представить попу одноклассницы. В ■ я ждал «10 Sexy» на МУЗ- ТВ с Машей Малиновской или клипы 50 Cent на MTV, где жопастые афроамериканки трясли всем, чем возможно, буквально перед моим лицом.

Помимо откровенных танцев Бритни Спирс и Дженнифер Лопес и классики жанра — Satisfaction, меня возбуждали клипы группы «ВИА Гра», хотя солистки и казались староватыми. М-м, биология..? Эта разница между желанной одноклассницей и взрослой тетенькой пугала и манила. Трудно было представить ситуацию, при которой я мог бы оказаться наедине с опытной женщиной. Но именно эти мысли заставляли видеть в маминых подругах сексуальные объекты, несущие опасность насилия и наслаждения одновременно.

Удивляло, как быстро развивалась сексуальная фантазия. Клип, который возбуждал вчера, на следующий день уже не вызывал ничего. Каждый день приходилось выискивать в знакомых клипах что-то новое, а ночью выдумывать оригинальные фантазии. Оргазм бесконечно требовал новых образов. Эта зависимость пугала. Напрашивалась ассоциация с сигаретами. Я не мог не дрочить, и со временем это стало надуманной проблемой. Точил страх, что от частой мастурбации можно умереть, или что потом не будет детей. Поэтому я начал ограничивать себя: не чаще одного раза в день/ дрочить только в нечетные дни недели/ а теперь пауза на три дня: продержусь ли? Но самодисциплина не работала: я постоянно срывался. Разве что первый оргазм после перерыва был ярче.

Мастурбация заставляла чувствовать себя слабым, но ничто не могло заменить ее.

8

Но все же это не было первым знакомством с порнографией. Первое случилось в раздевалке после тренировки в Олимпийском — году эдак в 2002-м. Феде купили КПК — карманный персональный компьютер — со стилусом и быстрым интернетом. Мы всей командой сгрудились над маленьким экраном, на котором Федя показывал порно. За час с небольшим мы просмотрели вереницу видеороликов — от классики до полного разврата, в разных сочетаниях. Мы вышли из раздевалки ошеломленные от женских криков (удовольствия? боли?).

Но в эластичной памяти ребенка многие образы остались неназванными и вскоре позабылись, а некоторые сюжеты так шокировали, что оказались непериваримы для детской психики и потому уничтожены. Осталось ощущение, описать которое сложно. Его родила мысль о новой, прежде скрытой от меня, темной силе человеческого тела, притягивающей и пугающей. Я понял тогда, что эта сила, видимо, кроется  где-то между наслаждением и страданием, и ее зачатки уже находятся в моем детском теле.

Возможно, уже на следующий день я просто забыл увиденное, потому что не смог этого осознать.

9

Когда старушка Сильвия надоела, а из popik.ru я вырос, пришло время осваивать порносайты. Долгое время я обходился выборкой big ass, соседние категории пока пугали.

Сегодня можно часами бродить по сайтам, не задумываясь о трафике, пока не найдется что-то «годное». Тогда такой роскоши не было: чтобы не тратиться, приходилось скачивать подходящие видео и прятать их в глубине системных папок. От бесперебойного просмотра останавливала еще одна опасность — подцепить вирус. Какой-нибудь троян мог наглухо заблокировать компьютер и начать выманивать деньги.

Странно, что моя осторожность в отношении компьютерных вирусов потом не скопипастится на венерические заболевания. То есть трояна я боялся больше триппера. Значит, удовольствие от секса перевешивало страх болезни. А оно было сильнее, чем от просмотра порно.

10

В 2004 году вышла The Sims 2. Для нас этот симулятор будущего давал возможность безнаказанно проживать любовные сюжеты, реализовать фантазии и компенсировать пустоту личной жизни.

У нее два любовника, она зовет обоих к себе на вечеринку и спит с каждым по очереди — в двух разных спальнях.

Сим держит в подвале девушку для сексуальных утех.

Сим трахает соседку, она беременеет, но он не женится на ней и продолжает брюхатить других.

В счастливой семье симов муж изменяет жене ■■■ с кем угодно. Жена изменяет тоже. Их семья разваливается.

Счастливая пара симов: он — художник, она — врач. На вечеринке он оказывается наедине в джакузи с сестрой жены, и теперь она заходит к ним в гости, когда жены нет дома.

Моя версия Sims называлась «Секс в большом городе». От обычной отличалась тем, что по телевизору для симов крутили порно. Эти видео хранились на жестком диске, и мой отчим без труда нашел их.

— Артем! — ликующе подозвал он. — Это что?

Я покраснел. Начал объяснять, что это из игры, и вообще там качество плохое, ничего не видно. Но отчим не ответил. Видимо, ему было важно просто зафиксировать, что он знает. Или он получил удовлетворение от того, что запалил меня? С тех пор я стал осторожнее: менял форматы скачанных видео на .mpe и .avi.

11

В ■ классе я еще сохранял слабую связь с Катей Акимовой, звонил ей. На новый год мне подарили GameBoy Advance, и я пригласил ее в гости поиграть. Мы сидели на диване, проходили Марио по две жизни. Я приобнял Катю за талию и сказал, что пусть играет одна, а я посмотрю. Мы смеялись, уткнувшись в экран, пока рука сама собой, по сантиметру в минуту, опускалась на ее бедро. Это было первое прикосновение — будоражащее, вызывающее дрожь. Она будто не замечала, а мне хотелось, чтобы этот момент никогда не кончался. Но больше с Катей мы не будем так близки. То был последний раз, когда наши судьбы соприкоснулись.

Потом не раз думал: понимала ли она, что я не просто обнимал ее, а трогал, и что меня это могло возбуждать? Или я нагло воспользовался ее незнанием? Если так — можно ли меня осуждать? Мне никогда не говорили, что девочке можно сделать больно, что можно нарушить ее границы. Да не только мне. Никто из пацанов не думал об этом, когда лапал одноклассниц за грудь или зажимал в углу.

Мир был перекошен и оставался темным. Мы до смерти боялись быть нарушителями внутри своего пространства и при этом бессовестно топтались на чужих территориях. То есть не обладая правом на собственное тело, мы уже претендовали на чужое.

Комментарий

2002, 2004, 2006… Так странно в 2025-ом видеть эти цифры. Еще страннее наблюдать время, которое не позволяет прошлому быть. Которое делает невозможным откровенный рассказ о том, что мы прожили с тобой. Действительность уводит речь человека о нем самом в тень. Я вроде бы уже «взрослый мальчик», и теперь «по закону» мне позволяется больше, но с годами наши воспоминания становятся все запретнее и опаснее.

Ты ведь и семь лет назад об этом думал, но не предполагал же, что цензура найдет в твоих словах злой умысел? В познании собственного тела они видят разврат. В коллективном проживании сексуальности — пропаганду нетрадиционных ценностей. Признайся, ты тягался не с государством, а с общественным мнением. Но какая разница? Прошлое было таково, и оно записано. А что из него подойдет тому или иному времени — твоя ли забота? Я тебе скажу: если взять мои-твои мысли, все-все мои-твои мысли, и представить их на публичный суд, ни один поборник здравого смысла и общественной нравственности не воздержится и возопиет, и захочет лоботомировать их — эти мысли. Но ведь так со всеми: все мы фантазируем запретами, щупаем границы, блуждаем в злачных кварталах темных дум. И первые из первых мыслепреступники — борцы за норму. Их всегда воротило от одного твоего выражения лица. Расслабленного и улыбающегося. Ты всегда злил их отсутствием задних мыслей, потому что задняя мысль — их modus operandi, а держание лица — их modus vivendi. Они не думают о смерти, их тело не живет, а душа не плачет. Они не дрочат, и даже слово это в их речи под запретом.